Мы не танцуем, чтобы жить, а живем танцуя

Семикратные национальные чемпионы Колумбии Эдвин Эспиноса и Алекса Йепес Арболеда посвятили себя танцу. Их жизнь – это тренировки, милонги и выступления, которые сопровождают их куда бы они не отправились. Танго – их главное увлечение и работа. А еще это призвание, которое раз и навсегда соединило их вместе. 

Вы выросли в Колумбии. Там же произошло ваше становление как тангеро. Расскажите, пожалуйста, насколько популярно танго в вашей стране?

Эдвин: У Колумбии очень длинная танго-история. Во-первых, в области музыки. Если сравнивать с Буэнос-Айресом, то там очень сильную роль играл танец. В Колумбии большее значение имела музыка, а сам танец начал развиваться к 80-м годам.

«Когда идешь по улицам наших городков, очень часто можно слышать танго-музыку, которая доносится из различных магазинчиков и киосков».

Алекса: У нас очень много танго-коллекционеров. Есть милонги, на которых ставят музыку не тандами, а пластинками. И приходится ждать начала следующей композиции, потому что уходит время на то, чтобы ее сменить.

Многие известные музыканты приезжали и работали в Колумбии. В моем родном городе жил известный певец Карлос Гардель. Сейчас в его доме музей. Хуан Карлос Годой также провел в Колумбии более 25 лет. 

Давайте немного коснемся истории вашего становления в танго. Как вы начали танцевать?

Эдвин: Я вырос в небольшом городке в 40 минутах езды от столицы Колумбии – Боготы. Когда я был подростком, мне, как и всем ребятам моего возраста, хотелось иметь деньги на карманные расходы. Неподалеку от моего дома располагалась небольшая кофейня при танцевальной студии. Там преподавала танго женщина из Уругвая. Я знал, что в таких местах часто бывает много людей и попросился на работу. Конечно, на полный рабочий день меня не взяли, я ведь был маленьким, но мне разрешили подавать кофе. Так я стал официантом. Когда шли занятия, кофе обычно был никому не нужен и мне разрешали присутствовать на них. У меня были очень хорошие отношения с маэстро и иногда меня просили встать в пару. Мужчин было меньше на уроках, и я иногда помогал. Во время милонги я успевал и кофе подавать, и танцевать. Поэтому на милонгах я получал в два раза больше денег – мне не только платили за работу, но и оставляли чаевые те дамы, с которыми я танцевал. В итоге, хозяйка заведения попросила, чтобы я продолжал танцевать в конце недели. При этом она просила не снимать фартук. Так я превратился в местную знаменитость: люди приезжали специально, чтобы посмотреть на единственного в городе танцующего официанта (смеется). 

Так я проработал до 18 лет. Затем меня призвали на военную службу. И здесь мое умение танцевать танго вновь помогло. Узнав, что я неплохо танцую, меня попросили организовывать различные мероприятия и выступать перед важными гостями. Так началась моя карьера шоу-танцора. Спустя год я вернулся домой. Больше всего я хотел продолжать заниматься танго. В это время в наш город приехала танцевальная группа из столицы. Они заметили меня на одном из выступлений и предложили работать с ними. Мои родители, конечно, были не в восторге. Им хотелось, чтобы я пошел учиться и получил образование. Поэтому отношения в те времена у нас были напряженными. Но мне было некогда их переубеждать – вместе с танцевальной группой мы очень много выступали и путешествовали. Так продолжалось до моих 26 лет. В этом возрасте я понял, что устал от работы в группе и решил найти себе партнершу, чтобы поработать над своим танцем и выступать в паре. Но эта история уже связана с Алексой.

Алекса: Нас с Эдвином привели разные дороги в танго. У нас отличаются школы и методы обучения. Я начала танцевать, благодаря моей маме, которая тоже была танцовщицей. Я часто смотрела, как она двигается и пыталась все повторить. Мама считала, что лучше уделять свободное время танцам, чем заниматься всякой ерундой. В Колумбии было много детских школ, и с 6 лет я танцевала в составе разных групп и ансамблей. Это было не только танго, но и современные ритмические танцы. Меня учили через хореографию: мне показывали шаги, и я должна была их повторять. Поэтому у меня очень хорошая память (смеется). Не знаю, как я все успевала, как смогла столько всего выучить. Все запоминалось как-то само. К 15 годам я немного устала от всей этой танцевальной атмосферы. Уроки, тренировки, конкурсы, бесконечный набор фигур и движений. Я сказала маме, что танцевать больше не пойду. Я хотела заниматься чем-то еще. Может, я бы бросила танцы, но в то время забеременела моя старшая сестра. Она танцевала танго и попросила меня временно заменить ее в паре. Так я попала в новый танго-коллектив. Мы танцевали эсценарио, и я вернулась к тому, чем всегда занималась: хореографии, заученным движениям и конкурсам (смеется). Так продолжилась моя карьера, но уже в танго. 

«Удивительно, но именно в танго я нашла связь в паре. Ведь в сальсе много заученных движений, готовых связок, подчиненных ритму. А в танго есть много свободы внутри объятия». 

Как вы начали танцевать вместе? 

Эдвин: О, это очень длинная история (смеется)! Впервые я встретил Алексу на ежегодных соревнованиях в Медельине. Там было очень много людей. Перед началом мероприятия я прогуливался в фойе. Внезапно я увидел, как сквозь толпу идет девушка. Это была Алекса. Я подумал: «Какая же она красивая!». Я не мог оторвать от нее взгляд. Я последовал за ней, но потерял среди танцоров. Час спустя я вновь заметил ее, но уже на сцене. 

Алекса: Это было очень запоминающееся для меня выступление. В то время у меня был очень плотный график: я училась с шести утра до двух часов дня, а затем тренировалась с шести вечера до трех часов ночи. Это выступление было для меня очень важным, поэтому я уделяла много времени отработке элементов, чтобы все прошло идеально. Но во время выступления со мной произошел казус: у меня слетела туфелька, и мне пришлось 6 минут танцевать без нее! Именно в тот момент я почувствовала, как важен партнер. Эта ситуация меня очень расстроила, и после выступления я расплакалась и убежала в гримерную. 

Эдвин: Я видел, как с ноги Алексы слетела туфелька и решил, что это моей шанс познакомиться с ней. Я пошел за кулисы, прихватив по дороге бутылку воды. Когда я вошел в гримерную, Алекса сидела на диване и плакала. Я начал ее успокаивать, ведь она танцевала прекрасно! А она взяла воду и отвернулась от меня. И тут я понял, что это был не лучший момент для знакомства (смеется). Вскоре пришёл ее партнер и тоже принялся ее подбадривать. Я еще немного подождал и решил, что можно подойти завтра. Но на следующий день ее коллектив победил и еще раз подходить, чтобы познакомиться, было бы совсем неправильно. Ведь она бы решила, что я делаю это только потому, что они стали чемпионами (смеется). Фестиваль закончился, и все разъехались. 

Через 2 года я вновь встретил ее на другом фестивале. Там она была уже с другим партнером.

Алекса: В тот момент я его даже не узнала (смеется).

Эдвин: После официальной части фестиваля должна была состояться милонга. И я решил, что сегодня обязательно приглашу ее потанцевать. Там было очень много людей, но мне удалось кобесеить ее. Я прекрасно танцевал танго, и она тоже, но вместе у нас ничего не получалось. Я делал шаги, а она выполняла непонятные мне элементы из хореографии. Я не понимал, что происходит! Когда закончилась танда, я сказал «большое спасибо!» и больше в тот вечер не искал встреч с ней.  

Алекса: Я нечасто посещала милонги. И ходила на них больше для того, чтобы пообщаться. И да, я привыкла делать хореографию (смеется).

«Несмотря на ситуацию, именно в этот момент — на милонге — я почувствовала свое первое танго». 

Эдвин: И все же я не оставил своих попыток познакомиться с Алексой поближе. Я нашел ее страничку на Facebook и предложил ей списываться. Мы не могли встретиться, так как между нашими городами было несколько часов пути на поезде, поэтому, после недолгой переписки, мы решили созвониться в воскресенье в 14:00. Удивительно, прошло 8 лет, а я до сих пор это помню!  Я очень волновался всю субботу, почти не спал ночью, а она забыла, что мы собирались поболтать (смеется). Я стал исследовать страницу Алексы и вдруг увидел, что она замужем! Я очень удивился и решил, что про наше общение узнал ее муж, поэтому она не позвонила. Конечно, замужем она не была (смеется).

Спустя 6 месяцев я решил окончательно распрощаться с танцами в группе и начал искать себе партнершу. Конечно, в первую очередь, я подумал про Алексу. Я написал ей и предложил попробовать танцевать вместе. Но в ответ она порекомендовала мне свою подругу, которая тоже искала партнера. Получив очередной отказ, я расстроился. Но что поделаешь? Мы начали строить планы тренировок с ее подругой. Было решено, что я перееду в Медельин, и мы начнем заниматься. Я уже всерьез решил сменить место жительства, обо всем договорился, но за несколько дней до переезда мне позвонила моя новая партнерша и сказала, что танцевать у нас не получится — ей нужно было срочно уехать в другой город.

И вот я вновь решил попытать счастья и обратился к Алексе. На этот раз и ей нужен был партнер, поскольку она не хотела больше заниматься сценическими постановками. И знаете, как она отреагировала на мое предложение? Она сказала: «Даже не знаю, ты какой-то низкий для меня» (смеется). Ведь рост ее предыдущего партнера был под 2 метра! Но через 15 дней мы с Алексой все же встретились.

 Как прошло ваше первое совместное выступление?

Эдвин: Оно произошло быстрее, чем я мог предположить (смеется). Я приехал в Медельин утром, и это была наша первая встреча. А уже вечером мы с Алексой договорились выступать в трех разных местах. Мне нужны были деньги, чтобы платить за квартиру, а Алексе срочно нужен был партнер. И это было не просто совместное выступление, а участие в танго-спектакле. Времени на подготовку совершенно не было. Поэтому днем Алекса показала мне все движения, а вечером мы уже выступали. Учитывая наш первый опыт танцевания на милонге, я очень переживал, что же из этого всего получится. Но все прошло хорошо. Все участники нашей группы мне очень помогали: прямо во время выступления мои партнерши подсказывали, что нужно делать. Например, они говорили «иди», и я шел. Они говорили «подними меня». Я и поднимал (смеется). Все прошло очень хорошо, и мы не допустили ни одной ошибки. Но в конце, когда все закончилось, мы расслабились, и после поклона по ошибке ушли в другую сторону (смеется). Где-то в половину первого ночи мы с Алексой вышли подышать свежим воздухом. Мы стояли на крыльце ресторана, была тихая теплая ночь, светила луна. И тогда, спустя три года моей влюбленности, я впервые поцеловал ее.

Во время вашего первого выступления вы следовали изначально утвержденному сценарию. А что преобладает в вашем танце сейчас: поставленная хореография или по-прежнему импровизация? 

Эдвин: Обычно мы все время импровизируем. У нас очень хорошая коммуникация. В моей голове есть движения и в голове Алексы тоже. Мы передаем их друг другу.

Алекса: Мы оставляем много простора для импровизации. При том мы активно используем отработанные элементы, которые объединяем в различные связки, в зависимости от музыки и того, что хотим передать в танце.

Эдвин: Когда я прихожу на милонгу, я спокоен и свободен в импровизации. Но когда ты выступаешь, все же хочешь показать зрителям лучшее. И здесь уже мы с удовольствием используем, в том числе, отработанные связки.  Иногда это получается уникально и очень красиво, так, как уже никогда не повторишь. Потому что это были отработанные связки сочетании с импровизацией — то, как на тот момент мы чувствовали музыку. 

При импровизации очень важно иметь хороший контакт в паре. В чем секрет вашего взаимодействия? 

Эдвин: На то он и секрет, чтобы хранить его в тайне (смеется). На самом деле, мы очень много работаем. Весь секрет именно в этом.

Алекса: Куда бы мы ни приехали, мы, в первую очередь, ищем танцевальный зал для репетиций и тренировок.

Эдвин: Мы уделяем большое внимание музыке. В своем танце мы стараемся найти те движения, которые могут отразить мелодию, ее понимание и наши ощущения. Очень важно, чтобы зритель видел связь между движениями и музыкой. Каждый раз, когда я делаю какое-то движение, я представляю себе некую сцену из фильма или книги. Мы и танцоры, и исполнители. Мы словно два актера.

И это очень помогает нам в обучении: ведь если ты очень хорошо понимаешь себя, то сможешь передать это другим. Мы часто, показывая какой-то шаг, предлагаем добавить тот или иной элемент, чтобы еще лучше почувствовать то, что танцуем.

«У каждого тангеро есть свои этапы. Есть моменты, когда важнее движения, в другой период большее значение имеет музыка, потом – эмоции. В результате это все сливается воедино. Но на это нужно время».

Алекса: Музыка, движения и эмоции – каждый из этих элементов имеет большое значение, и важно соединить их воедино. Только тогда получится передать весь спектр эмоций.

Действительно, единство музыки, движения, эмоций и их выражение является основной танца. Есть что-то еще, что вы считаете важным?

Эдвин: На мой взгляд, важны 2 вещи: музыка и коммуникация в паре. Невозможно танцевать, если ты не ощущаешь связь со своим партнером. Когда мы танцуем, мы оба слушаем, чувствуем, понимаем, какое это движение, и выражаем все в танце. Коммуникация очень важна для того, чтобы партнеры чувствовали друг друга: что я делаю правильно, что — неправильно, со мной ли она сейчас. Мы постоянно ищем этот контакт. Это очень важный аспект, на котором мы всегда останавливаемся, когда работаем с учениками. 

«Женщина должна развивать чувствительность, чтобы воспринимать ведение не только от постоянного партнера, но и от других тангеро. Исследовать то, что ей предлагает мужчина, и давать свой отклик на это».

Алекса: Я не люблю, когда мужчина просто останавливается и ждет, что я сделаю какое-нибудь украшение. Мне нравится чувствовать себя единым целым с партнером. И здесь очень важно понимание друг друга – когда женщина не просто следует, но сама находит возможность для украшения и может гармонично встроить его в танец. Это и есть взаимодействие в паре.

Взаимодействие в паре – это основа, которую должны освоить все без исключения тангеро, пройдя через множество проб и ошибок. Есть ли какие-то общие из них, с которыми сталкиваются новички? 

Эдвин: Я, скорее, скажу не о том, какие ошибки допускают люди, а о том, как я к ним отношусь. Многие бояться пробовать что-то новое –ведь сразу не получится. Это неправильно. Хочу отметить, что для меня очень важно, чтобы ошибки вообще были. Они показывают, на каком этапе обучения находится человек. Сначала мы учим движения, затем работаем над тем, чтобы человек умел расслабляться и получать от танца удовольствие. Иногда ученик “заперт” в определенном наборе связок и не может из него выйти, повторяет одно и тоже. И ему становится скучно. Его ошибки показывают нам, как он мыслит, и подсказывают, как ему помочь. Поэтому нужно дать то, что важно именно в данный момент. Что-то большое или, наоборот, маленькое, но что обязательно сработает. Я бы соврал, если бы сказал: приходи к нам, и мы за неделю раскроем тебе все секреты танго. Так не бывает. Сначала будут ошибки, но именно они ведут к новому этапу.

Кто из ваших педагогов оказал на вас самое большое влияние? 

Эдвин: Моими первыми учителями были Леонардо Альба и Ундерика Стерлинг из Швеции. Они работали по методу Рудольфо Динселя. Удивительно, но несмотря на то, что этот метод учил импровизации внутри объятий, он предполагал некую структуру, которую можно было использовать для развития. Рудольфо посвятил этому целую книгу. И чтобы его понять, нужно либо ее прочитать, либо прийти ко мне на уроки (смеется). Если вкратце, то метод предполагал то, что при каждом движении в танго должны возникать определенные ощущения. Приходя домой на кухню к маме, я открывал страницу книги и бесконечно повторял шаги, пытаясь найти эти ощущения, некий поэтический смысл, иногда даже не зная существует ли он (смеется).  По этой системе я занимался 5 лет. 

Алекса: У меня было очень много преподавателей. Я бы хотела особо отметить Алехандру Арменти и Даниэля Хуарес. Они очень хорошие танцоры и дали нам вдохновение к дальнейшему развитию.

Эдвин: Из последних маэстро, с кем мы работали, — Карлитос Перрес и Мария Росса. Для меня их вклад очень велик не только со стороны обучения, но и с точки зрения ощущения, которые я стал получать от этого танца. И это было очень важным моментом моего развития. И, конечно, мы любим танцора Хулио Бальмаседа. Мы зовем его «профи», как в футболе. Он, как и тренер на поле, организовывает и направляет нас.

«Все мои учителя оказывали на меня влияния. Ведь каждый из них появлялся в определенный период моего развития в танго и был важен именно в этот момент, а не до или после».   

Вы танцуете вместе более 8 лет. Как изменилось танго за это время лично для вас и в целом?

Эдвин: Танго само по себе не изменилось, но изменилось то, как мы его исполняем. Мы стали лучше слышать друг друга, слаженнее танцевать. Но на самом деле, 8 лет — это не такой большой срок.

Если говорить про Россию, то в этой стране танго стало более популярным. Все больше людей начинают танцевать, посещают милонги. И, благодаря этому, танец эволюционирует.

Алекса: И это не столько изменения, сколько некое смешивание. Сейчас в танго очень много культур. Когда мы поехали в Буэнос-Айрес, мы думали, что нужно танцевать именно так, как танцуют именно там. Но у каждого тангеро есть своя личность. И при соединении этих элементов танец становится более уникальным. Когда ты смотришь, как танцуют люди из разных стран, то обогащаешься. Основа танца не меняется, но танго черпает вдохновение из культурных особенностей людей со всего мира. И мы сами постоянно чувствуем, что что-то меняется, и наш танец меняется вслед за этим.

Еще один неизменный элемент — это пятерка самых популярных оркестров, чья музыка никогда не потеряет своей актуальности. Какой из них вам нравится больше всего?

Алекса: Мне нравится Мигель Кало и Хуан Д’Арьенцо.

Эдвин: Я люблю танцевать под Рикардо Тантури. Его музыка и тексты напоминают мне о городке, где я вырос, о старинном доме бабушки и дедушки.

«Все танго-певцы поют о жизни. Но именно Тантури рассказывает о своей жизни, не оценивая ее. Он просто о ней говорит, и именно это мне в нем нравится». 

Алекса: Часто получалось, что мы танцевали вовсе не под мелодии любимых композиторов. Мы с Эдвином любили ходить в гости к моему дедушке. В его квартале по вечерам люди часто слушают танго. Бывало, мы сидели за столом, болтали и обсуждали танго и с нетерпением ждали, какую же мелодию включит наш сосед. И я часто говорила “а вот сегодня мы будем танцевать под такую-то мелодию, потому что я ее очень часто слушала в детстве” (смеется).

Ну и немного личный вопрос… Вы недавно поженились. Не сложно ли проводить так много времени вместе, и где вы находите время на личные дела? Расскажите о вашем опыте взаимодействия и как партнеров, и как семейной пары. 

Алекса: Мы путешествуем, тренируемся и живем вместе. С одной стороны, спокойнее, когда вы все время рядом. Но и недопонимания бывают, конечно. Мне кажется, что один из главных плюсов такой жизни – это то, что нам проще добиваться каких-то целей, потому что у нас они общие.

Эдвин: Раньше мы мечтали о путешествиях. Хотели узнать новых людей, увидеть новые страны. Ощущение новизны и то, что мы исследуем мир вместе, вдохновляло меня. Наша жизнь – это сказка. Едешь в какой-нибудь город, проводишь там неделю, потом отправляешься в новый город, а затем и в другую страну. Даже график милонга — возвращение домой в 6 утра- тренировки — снова милонга не пугает. Ты как в сказке. Но даже самая яркая жизнь может начать превращаться в рутину. Поэтому сейчас мы стараемся заниматься не только танго, но и находить время для других дел и хобби.

Алекса: Несколько лет назад у нас все дни были связаны с танго. А сейчас только 4 из 7.

Эдвин: Мы хотели оставить воскресенье для отдыха, но Алекса сказала, что так не пойдет — по воскресеньям у нас милонга! (смеется). Мы понимаем, что танец – это неотъемлемая часть нашей жизни. Мы не танцуем, чтобы жить, а живем танцуя. И хотя мы всегда вместе, не только на работе, но и в отпуске, у нас все хорошо. Мы уже 8 лет занимаемся любимым делом и чувствуем единение друг с другом. Я хочу, чтобы так было всегда.

Беседовала: Полина Яук.

При поддержке танго школы: Театр Танго.

В редакции: Анна Отрощенко

Перевод: Елена Рукомойникова